Правительство Новой Зеландии объявило войну «вредителям» – завезенным на острова животным, которые стали вытеснять местную фауну. В их числе – крысы и опоссумы. Речь не идет только лишь о контроле численности. Местные власти собираются полностью истребить их к 2050 году. Они уверяют, что это пойдет на пользу и окружающей среде, и экономике. Хотя на практике такие попытки не раз приводили к непредсказуемым результатам, в том числе противоположным тому, чего добивались борцы с «вредителями».
Кого хотят истребить?
Прежде всего – крыс, опоссумов и горностаев. Это сотни миллионов особей на территории более 250 тысяч квадратных километров (только опоссумов в Новой Зеландии – около 30 млн). До этого их уничтожали на отдельных территориях, о полном истреблении речь не шла.
Избавляться от них, по данным правительства, будут в основном с помощью яда – отравленных приманок, которые оставляют на земле или сбрасывают с воздуха. В Новой Зеландии для этого применяют фторацетат натрия – сильнодействующий токсин, известный также как «вещество 1080». По его потреблению она уже сейчас занимает первое место в мире.
Правительство пообещало выделить на проект 28 млн новозеландских долларов (около $20 млн). Однако в основном его собираются финансировать за счет частных инвесторов. Их поиском займется специально созданная компания – Predator Free New Zealand Limited. О готовности участвовать в истреблении опоссумов, в частности, уже заявилипредставители меховой индустрии.
Местные власти заявляют, что все это станет «крупнейшим в мире проектом по защите окружающей среды». По масштабам они даже сравнивают его с высадкой человека на Луну.
Чем это оправдывают?
Формально – защитой местной фауны. Кроме того – ущербом, который «вредители» причиняют экономике. Последний, как заявляет правительство, составляет 3,3 млрд новозеландских долларов в год (около $2,1 млрд).
Крыс, в частности, называют угрозой для местных насекомых (группе уэта, к которой относят более сотни видов). Горностаев – угрозой для местных птиц, включая киви, которые являются национальным символом, какапо (совиных попугаев) и мохуа. Опоссумов – пищевыми конкурентами местных птиц и переносчиками «бычьего туберкулеза».
Сторонники кампании рассчитывают и на то, что борьба с «вредителями» – и восстановление популяций местных видов – поможет привлечь больше туристов. Исследование, опубликованное в 2015 году, утверждало, что на нескольких островах Новой Зеландии, где инвазивные виды уже истреблены, поток туристов вырос в несколько раз.
Что может помешать?
Например, недостаток средств. Упомянутые 28 млн, которые пообещало выделить правительство – сравнительно немного, если учесть, что уже сейчас на борьбу с инвазивными видами в Новой Зеландии ежегодно тратится 70–80 млн ($50–57 млн).
По данным исследования 2015 года, истребление «вредителей» может обойтись в 9 млрд новозеландских долларов (около $6,4 млрд). По другимоценкам – примерно в 25 млрд (около $18 млрд).
Кампания может встретить и противодействие в обществе. Например, в том, что касается диких кошек. Правительство собирается истреблять и их тоже (это подтвердил глава кабинета Джон Кей) – хотя и старается этого не афишировать.
В Новой Зеландии число домашних кошек на душу населения – одно из самых высоких в мире. Некоторые борцы с «вредителями» ранее уже предлагали истребить всех кошек в стране – как диких, так и домашних (местный предприниматель Гаррет Морган, в частности, организовал скандальную кампанию, в рамках которой людям предлагалось усыплять своих питомцев). Но для правительства, как признал один из политиков, эта тема может оказаться «электорально неприемлемой».
Еще один аспект – применение яда. Сейчас его активно используют против опоссумов, крыс и других инвазивных видов. Однако отравленную приманку съедают не только они. От яда гибнут собаки, олени (по некоторым данным, жертвами «вещества 1080» ежегодно становятся около 20 тысяч оленей) и те же птицы, которых правительство пытается защитить. Сколько их погибнет, когда крыс и опоссумов начнут травить по всей стране – неизвестно.
Как это было в других странах?
Убийство животных одного вида ради защиты другого – достаточнораспространенная практика. Так, в США отстреливали сов одного вида ради защиты другого, уничтожали воронов, чтобы защитить от них других птиц, убивали бакланов и морских львов, которых считали угрозой для популяции лосося.
В случае с инвазивными видами речь, по сути, идет о том, чтобы компенсировать вмешательство человека в экосистему. Тех же опоссумов в Новую Зеландию завезли ради меха, горностаев – чтобы они контролировали расплодившихся кроликов. И так далее.
Есть и другие примеры. Росту популяции воронов на западе США, как отмечалось в исследовании 2014 года, способствовала человеческая деятельность. В частности, строительство ЛЭП: в тех районах, где отсутствовали высокие деревья, птицам их заменили столбы – они стали удобной возвышенностью, которую можно использовать для охоты. Однако затем расплодившиеся вороны стали восприниматься как проблема для экосистемы – достаточная для того, чтобы заняться их истреблением.
Даже если не затрагивать этическую сторону вопроса (и не спорить о том, что считать «вредом» для экосистемы), целесообразность такого вмешательства нередко сомнительна. В 2015 году в США были опубликованы данные, что истребление ушастых бакланов не окажет существенного влияния на популяцию лосося – их исключение из пищевой цепи будет компенсировано другими хищниками. Власти, как отмечалось, знали об этом, однако все равно санкционировали уничтожение тысяч птиц.
Вмешательство может привести к прямо противоположным результатам. Так, в 2015 году в Австралии было опубликовано исследование, согласно которому популяция диких кошек, которых власти пытались истребить, не сокращалась, а напротив – росла. По версии местных ученых, в ходе кампании были уничтожены, прежде всего, доминантные особи, а это, в свою очередь, увеличило доступ к ресурсам для всех остальных (соответственно – и их выживаемость).
Другой пример – уничтожение в Великобритании барсуков, которых обвиняли в распространении «бычьего туберкулеза». Исследование 2008 года показало, что их популяция уменьшается, однако это нарушает социальную структуру их сообществ. Особи, избежавшие уничтожения, выходят за пределы привычной зоны обитания, перемещаются чаще и дальше, чем обычно. Иначе говоря, если являются носителями болезни, то распространяют ее на большие расстояния.
Классический пример бессмысленной кампании против «вредителей» – попытка истребления воробьев в Китае в конце 1950-х годов. Птиц, обвиненных в поедании зерна, уничтожали миллионами. К этому привлекли даже школьников. Однако результатом стало то, что без воробьев и других птиц, уничтожавшихся попутно, в стране расплодились насекомые – в частности, саранча. Это привело к уменьшению урожаев и стало одной из причин Великого китайского голода, в ходе которого погибли десятки миллионов человек.
Свежие комментарии