Почему прогрессивный налог следует отменить

Классический пример прямой демократии — групповое изнасилование. Большинство голосует «За», и меньшинству остаётся только подчиниться требованию коллектива.

К сожалению, наша общественная дискуссия весьма демократична. Среди избирателей полно варваров, которые на полном серьёзе полагают, что проблема не является проблемой, если она затрагивает меньшинство. Примерно так:

— Госдума приняла новый закон: всем людям с размером головы больше 64 сантиметров отрежут уши.
— И что такого? Я посмотрел статистику, таких людей всего лишь 1,5% от населения.

Подобную порочную логику применяют и к налогу, который по недоразумению называется «прогрессивным», хотя его стоило бы назвать «отсталым», так как он основывается на логике первобытных дикарей: «Мавамба хороший охотник, поэтому надо отбирать у него мясо и шкуры, чтобы плохим охотникам не было обидно». Конкретно в России мы обязаны платить с небольшого дохода налог в 13%, а с большого — целых 22%. Не настолько плохо, как во многих других странах, но всё ещё неправильно и несправедливо.

Прогрессивный налог наказывает за усердие: чем больше работаешь, тем больше у тебя отбирают.

Было бы терпимо, если бы к донорам денег относились с тем же уважением, как и к донорам крови. Заплатил 100 млн рублей в качестве налогов, получил специальный знак — «Почётный налогоплательщик». Имеешь право на бесплатную парковку у Налоговой, также можешь гордо выложить фото своего знака в соцсети и собрать стандартный урожай восхищённых комментариев: «жму руку», «спасибо вам», «я только на пути к такому значку», «ваши налоги спасли мне жизнь».

Но нет же. Кровь государство забирает с благодарностью, а деньги — с подчёркнутым презрением, в духе «давай плати, сволочь буржуйская, пока прикладом в рыло не получил, и смотри, не вздумай спрятать чего!». Конечно, доноры крови — большие молодцы, виртуально жму руку каждому, я очень благодарен донорам крови за их помощь нашему обществу. Однако, извините, 100 млн рублей налогов — а примерно столько налогов платит небольшой «ларёчник» за свою деловую карьеру — тоже могут спасти немало жизней. На эти деньги можно, например, неплохой аппарат МРТ в больницу купить.

Напомню, вот уже три года, как коллективный Запад ввёл против нас 20 тысяч санкций. Государственный сектор экономики в 2022 году встал колом: выяснилось, что громкие обещания любителей мобилизационной экономики оказались пшиком. Вы, конечно, слышали эти высокомерные рассуждения: «частный бизнес хорош, когда надо побаловать население десятью сортами смузи и красивым маникюром. Но когда дело доходит до войны, экономику могут вытянуть только кнут и план. Только государство, только хардкор».

Хвастовство краснеющих директоров не выдержало столкновения с реальностью. Оказалось, что именно госпредприятия без счетов в западных банках, без долларов, без западных поставщиков и без прочих привычных им инструментов работать не могут: управленческий уровень слабый, а решимости у руководства хватает только на то, чтобы махнуть с утра стакан коньяка и сидеть за столом, беспомощно обхватив руками голову. Цитирую Дмитрия Белоусова, который в те суровые недели участвовал в спасении русской экономики со стороны государства (ссылка):

В общем, уже к лету на кого из госменеджеров ни посмотришь, у всех тоска и беспросветный кризис (мне понравилось «у нас требования к импортным компонентам зафиксированы на уровне внутренних корпоративных стандартов»; отличные стандарты, здорово придумано!). На частников посмотришь — бодрые парни и блеск, азарт в глазах. Для них настали их девяностые, когда можно все, дороги открыты, ты самый крутой, если ты самый умный, быстрый, хитрый и ловкий. Плюс еще особый кайф, что при этом ты не дербанишь страну, а защищаешь и усиливаешь её.

И действительно: в 2022 году частный бизнес в ручном режиме перенастроил бизнес-процессы, заменил неверных поставщиков, оперативно залатал пробоины и перешёл на военные рельсы так гладко, что народ вообще не понял, что произошло. Проведу аналогию: это как если бы автобус заложил сложный вираж, проскочив между встречной фурой и краем пропасти, а пассажиры начали жаловаться, что кто-то кофе на брюки пролил, у кого-то сумка с сиденья упала. Наши прилавки полны товаров, предприятия работают, зарплаты растут, в бюджете достаточно денег, а экономика в целом… растёт! Где километровые очереди за хлебом? Где доллар по 1000 рублей? Где заморозка вкладов? Ничего подобного нет: частный бизнес всех спас.

Для объективности допишу в авторы экономического чуда ещё и ЦБ. У меня, как у малого предпринимателя, есть объективные претензии к политике ЦБ — по золоту, например, и по контролю оборота наличных — однако я всё же вынужден признать, что именно ЦБ смог удержать рублёвую финансовую систему от краха.

В такой ситуации прогрессивный налог выглядит даже не чёрной благодарностью, а банальным бездушным грабежом.

При плоской ставке налогообложение напоминает честную двустороннюю сделку: я плачу налоги, а взамен государство оказывает мне такие-то услуги. Может быть, не вполне честную сделку, так как обеспеченный человек платит в 100 раз больше, а пенсию, медуслуги и так далее получает ровно такие же. Однако всё же стандартный процент — допустим, налог в 10% с каждого — выглядит достаточно справедливым. В конце концов, обеспеченные люди живут внутри общества, поэтому тоже должны вносить свой вклад.

Напротив, при прогрессивной ставке налогообложение превращается в грабёж сильного слабым. Если плоскую шкалу можно сравнить с оплатой услуг охранной компании, то прогрессивную — с выплатой дани рэкетирам. Принципиальная разница вот в чём: охранная компания берёт столько, сколько стоят её услуги, а рэкетиры — столько, сколько могут забрать, не разорив свою жертву и не спровоцировав её на отчаянные поступки.

Поэтому во Франции, например, где процесс деградации налоговой системы зашёл дальше, многие думают: «я принципиально не буду платить больше, так как я не хочу быть рабом этих мерзавцев».

Логика социалистов: «Пьеру всё ещё выгодно заработать дополнительный миллион евро и отдать нам 750 тысяч: ведь у него останется 250 тысяч от миллиона, а это больше, чем ничего». Такая логика работает не всегда. Пьер — тоже человек, у него есть человеческое достоинство, и он не хочет унижаться, работая на вымогателей.

У прогрессивного налога есть и другие проблемы, в том числе сугубо экономические, однако даже краткое их перечисление займёт несколько страниц. Может быть, посвящу этому отдельный пост.

Я отлично понимаю, что здоровый капитализм возможен только под жёстким присмотром сильного государства. Я понимаю, что сверхнизкими налоги быть не должны. Государству приходится содержать суд, армию и полицию, платить пенсии, социально поддерживать тех, кто не может заработать себе на пакет пельменей самостоятельно. Всё это — не бесплатно, и я ценю тот факт, что всё это в России есть.

Вопрос только в том, чтобы налоги были справедливыми, и в том, чтобы они не мешали работать, зарабатывать деньги. Какой конкретно я бы хотел видеть нашу налоговую систему, и каким налогом следует заменить НДФЛ — тема для отдельного поста. Сегодня замечу очевидное:

А. Прогрессивный налог на доходы — явное зло.

Б. Налог на доходы и на дивиденды должен быть для граждан России плоским, то есть процент налога должен быть одинаковым для любых сумм. Желательно, равным нулю.