Правоохранительные органы Чечни преследуют военнослужащих, воевавших в республике в 1994–2005 годах
Узнав об этом, военные всерьез задумались о личной безопасности, родственники тысяч пропавших в Чечне надеются теперь найти виновных, а некоторые политики заговорили о необходимой амнистии для российских офицеров и солдат. Точно такой же, которая была объявлена в Чечне для боевиков. В отношении них уголовные дела не расследуются и новые не возбуждаются.
Особую остроту теме придали два происшествия в Москве с интервалом в две недели. В начале июня был застрелен бывший полковник Юрий Буданов, отсидевший за похищение и убийство чеченки Эльзы Кунгаевой, а вскоре было совершено покушение на капитана спецназа внутренних войск МВД «Витязь» Александра Крементова, который тоже служил в Чечне. Эти преступления, как отмечают собеседники «Эксперта Online», были совершены неизвестными как раз в то время, когда чеченские следователи активизировали свои запросы в Москву.
По словам военного публициста Владислава Шурыгина, непонятно, почемуследственный комитет (СК) России ведет расследование так называемых «чеченских дел» – о преступлениях, совершенных в ходе двух военных кампаний в этой республике. Но расследование ведется только «в одну сторону» – в отношении российских военнослужащих, которые участвовали в боевых действиях. «Никаких следственных действий по преступлениям против русскоязычного населения Чечни, против военнослужащих (казни, пытки, издевательства), похищениям за выкуп, заключениям в рабство не ведется! Такие вот у нас «справедливость» и «единство закона», возмущается Шурыгин.
В Следственном комитете по Чеченской республике отрицают тот факт, что уголовные дела в отношении боевиков, совершивших преступления на территории республики, закрыты, а их расследование прекращено. По словам официального представителя СК по Чечне Марьям Налаевой, лиц, совершавших преступления в отношении федеральных военнослужащих и гражданского населения в период активной фазы контртеррористической операции 2000-2004 годов, находят и привлекают к уголовной ответственности. «У нас десятки и сотни уголовных дел расследованы в отношении участников незаконных вооруженных формирований, эти дела направлены в суд. Там, где установлено, что преступление было совершено, оно расследуется. Амнистии были проведены, если лицо подпадало под амнистию, оно амнистировалось, но я вас уверяю, десятки и сотни лиц, которые под амнистию не попали, понесли заслуженное наказание», – утверждает Налаева.
В Следственном комитете по Чеченской республике не скрывают, что у них действительно в производстве находятся уголовные дела о похищениях и убийствах мирных жителей республики. Именно для установления личности предполагаемых преступников следователи и направляют запросы в Минобороны России и следственные органы в Москвы. «Следствию необходимо выяснить обстоятельства некоторых происшествий, к которым могут быть причастны те или иные военнослужащие федеральных сил», утверждают чеченские следователи. По данным СК по Чечне, таких нераскрытых уголовных дел у них в производстве находится около 200. По словам же представителя правозащитного центра «Мемориал» Александра Черкасова, речь может идти как минимум о трех тысячах нераскрытых дел.
Служившие на Северном Кавказе многие военнослужащие, после убийства в Москве Юрия Буданова и покушения на спецназовца Александра Крементова всерьез заговорили о внесудебных казнях, вспоминая историю о расстреле осенью 2006 года на Ленинском проспекте столицы офицера ФСБ Мовлади Байсарова. Этот майор ФСБ воевал в Чечне на стороне федеральных войск и участвовал в спецоперациях против боевиков, многие из которых были амнистированы и приняты на работу в правоохранительные органы республики.
Один из собеседников корреспондента «Эксперта Online», офицер спецназа ГРУ Минобороны по имени Андрей всерьез стал задумываться о том, чтоб для самообороны носить с собой полученный им за службу на Северном Кавказе наградной пистолет. «Всякое может быть. В Чечне я и мои подчиненные воевали и не слишком думали о „гуманитарном праве”. На войне как на войне. А исключать того, что мои личные данные не окажутся у чеченских следопытов, нельзя. Вот и приходиться думать о самозащите», – говорит Андрей.
По мнению представителя Комитета против пыток в Чечне Магомеда Аламова, российским военным не стоит беспокоиться за свою безопасность. «Спецслужбы и Минобороны своих не сдают даже по запросам следователей, ссылаясь на режим секретности», – утверждает Магомед Аламов.
Свежие комментарии