Группа взломщиков сайтов, выступающая под позывным «Fancy Bears», опубликовала уже две порции материалов, раздобытых ею в базе данных WADA. Из материалов следует, что довольно большое количество олимпионников-2016 с благословения борцов с допингом принимало сильнодействующие препараты — преднизолон, метилпреднизолон, гидроморфон, преднизон и оксикодон etc.
На фоне которых злопроклятый мельдоний выглядит вроде мятных таблеток для придания свежести дыханию. Или как члены общества трезвости (но не все!) с разрешения руководства потребляли бы quantum satis водку, портвейн и спирт «Рояль», дабы успешнее пропагандировать здоровый образ жизни.
Пока что известно, что положительные пробы (в том числе на очень сильные — сильнее некуда — препараты) обнаружились у пятнадцати американских, пяти английских, пяти немецких etc. спортсменов.
Ошеломляющей новизны в разысканиях взломщиков в общем-то нет. И до этого многие были убеждены, что вся антидопинговая борьба ведется по известному армейскому принципу — «Пить можно, попадаться нельзя». А также «Это нога — у кого надо нога» (вар.: «Все животные равны, но некоторые равнее других»).
Новизна была в том, что когда атлеты все-таки попались, ни они сами, ни ВАДА даже и не отрицали факт употребления препаратов, не усматривая в том ничего криминального
Они это делали по предписанию врачей (анонимных, но авторитетных) и ведома ВАДА. А значит — были в своем полном праве и ничего не нарушили.
ВАДА само подтвердило свою репутацию силы, которая что хочет, то и делает и никому в том не дает отчета. Но, конечно, всемирному агентству это было неприятно. В свете последних публикаций его вдохновенные проповеди о честной борьбе, о чистых и нечистых спортсменах оказались несколько смазаны. Теперь оппоненты, выслушав очередную проповедь, могут ответить: «Да, да, конечно, кстати, что там братья Уильямс?». И где там прежняя величавость сурового ригориста?
Оказавшись в таком неприятном положении, ВАДА изобрела контрход. Поскольку опровергать неприглядные факты было невозможно, борцы с допингом обратили внимание на неприглядный способ, т. е. компьютерный взлом, которым были добыты убийственные для ВАДА факты, а также обратила внимание на моральные страдания (да, уже и о морали, и о страданиях пришлось вспомнить), причиненные спортсменам, упомянутым в сообщении взломщиков.
Директор ВАДА Оливер Ниггли указал: «Это нападение, которое, на данный момент, привело к публикации персональных данных 29 спортсменов, тяжело скажется на атлетах, о которых идёт речь, и вызовет опасения всех спортсменов, которые участвовали в Олимпийских играх 2016 года в Рио-де-Жанейро».
Начальник американского подразделения антидопинговой организации Трэвис Тайгерт был еще более патетичен:
«Это немыслимо в олимпийском движении, что хакеры незаконным путем получают конфиденциальную информацию для того, чтобы очернить спортсменов, выставить все так, будто те делают что-то незаконное. Это не так. На самом деле в каждой из перечисленных ситуаций спортсмен делал все правильно с соблюдением международных правил получения медицинского разрешения… Такое киберхулиганство — это трусливо и подло по отношению к невиновным спортсменам. Настало время, когда все международное сообщество должно объединиться и осудить кибератаку на чистый спорт и права человека».
О чистом спорте и правах человека вспомнили только сейчас, когда вскрылись факты, сильно компрометирующие ВАДА
Что до невиновности спортсменов, то нам предлагают поверить, что они ни сном, ни духом не ведали, что употребление гормональных препаратов не вполне сообразуется с правилами честной спортивной борьбы. Возможно, и вправду спортсмены — они как дети, но тут нужно допустить, что и тренеры, и ВАДА — они как дети.
В каком-то смысле это так. Предками данная мудрость народная гласит: «Умел работать (вар.: воровать), умей и концы хоронить». Со вторым умением вышло не очень. Действительно, как дети.
Что, впрочем, не отменяет вопроса о том, как были добыты эти факты. С одной стороны, взлом чужих компьютеров — это взлом чужих компьютеров. Деяние, безусловно, противозаконное.
С другой стороны, как быть в том случае, если противозаконным путем добыты факты, свидетельствующие, как минимум, о глубоко сомнительной деятельности потерпевшего.
Можно стать на путь глубокого ригоризма — факты, добытые с нарушением правильной процедуры, не суть факты вообще. Для идеального суда — возможно.
Хотя после того, как сами фигуранты подтвердили, что данные взломщиков соответствуют действительности, в расчет можно брать уже показания самого ВАДА — не под пытками же они были дадены
Но вопрос еще сложнее. Все спецслужбы мира — как государственные, так и частные — оперируют данными, порой добытыми сомнительными со строго юридической позиции средствами. Причем используют эти данные не только для сугубо конфиденциальной информации к размышлению, но порой и пускают эти данные в публичный оборот. Что производит желаемый эффект.
Разумеется, можно призвать все спецслужбы мира — опять же и государственные, и частные — вовсе отказаться от противозаконных методов добычи информации, от прослушек, перехватов, взломов, агентурной работы etc., а граждан призвать к полному бойкоту и игнорансу такой информации, буде она окажется в публичном пространстве. Проку, правда, будет не больше, чем от призывов Партии народной свободы — в 1906 г. она обратилась к подданным Российской Империи с призывом отказаться от употребления казенного вина, чтобы тем самым лишить царское правительство питейных сборов.
Есть к тому же еще одно соображение.
В смысле процессуальных гарантий всякого рода ныне принято различать частных лиц, которые должны пользоваться такими гарантиями в полном объеме, и властные структуры, которые имманентно склонны к злоупотреблениям и порче, отчего объем гарантий, предоставленных им, должен быть значительно меньше
Когда мужественные журналисты-расследователи или просто борцы за народное счастье изобличают преступления властных злодеев, у них не принято спрашивать, откуда дровишки. «Из лесу, вестимо», а равно «Ко мне случайно попал в руки интересный документ».
Но ВАДА, присвоившее себе право вязать и разрешать, — вполне себе властная структура, причем международная, претендующая на то, чтобы ее слово было окончательным и не подлежащим обжалованию. С такими претензиями сетовать на то, что злые хакеры противозаконно вскрыли некоторые странные аспекты ее деятельности, разумеется, можно, но такой способ защиты малоубедителен.
Тот, кто хочет публичной власти, получает впридачу в ней множество неудобств и рисков, среди которых атака компьютерных взломщиков — еще далеко не худший вариант.
А иначе не бывает.
Свежие комментарии