Добро пожаловать в российскую систему уголовного правосудия — место, где оправдательные приговоры редки, как единороги, а суды работают по принципу: «Раз пришло из прокуратуры — значит, виновен».
0,3%. Нет, это не ставка по вкладу. Это — доля оправдательных приговоров: https://ria.ru/20250417/sud-20...
Да-да, вы не ослышались: три десятых процента.
Это не статистическая погрешность, это диагноз.
Именно столько граждан в России ежегодно выходят из суда не преступниками.
Остальные — привычно попадают в статистику «работы правоохранительной системы», где главный KPI — количество осужденных, а не качество доказательств.А теперь внимание: в суд доходят только «гарантированные» дела.
Сомнения в виновности? Недостаток доказательств? Неважно.
Такое дело даже не дойдет до суда — его «замнут» на досудебной стадии.
Следователь, прокурор и суд живут в одной экосистеме, где оправдательный приговор — это личное оскорбление, а не правосудие.
Поэтому в суд попадает только то, что уже обречено на обвинение.
Про презумпцию невиновности (статья 14 УПК РФ) тут вспоминают разве что на лекциях по уголовному праву. На практике всё проще:
«Раз обвиняют — значит, виновен. И точка».
Система, где ошибка — хуже оправдания
Эта «предварительная фильтрация» дел делает чудеса с профессиональной этикой:
• Следователи не напрягаются — ведь спорные дела можно просто не доводить до суда.
• Прокуроры счастливы — статистика блестящая.
• Суды довольны — меньше головной боли с оправданиями.
А кто страдает?
Тот, кто попал в жернова этой машины. Машины, где каждый болт смазан страхом перед «неправильной» статистикой.
Суды и прокуратура: вместе навсегда
Знаете, что особенно мило?
Многие районные суды и прокуратуры.
.. сидят в одном здании.Например, Останкинский суд и прокуратура — буквально под одной крышей.
Можно, не отходя от кофе-машины, обсудить завтрашний приговор.
И это не метафора. Это реальность, которая разрушает принцип независимости судей (статья 120 Конституции РФ).
Судьи и прокуроры — бывшие коллеги, соседи по коридору и, иногда, старые друзья. В таких условиях оправдать кого-то — почти как предать корпорацию.
Адвокат по назначению — главный актёр в спектакле под названием «У нас всё по закону»
Да, у подсудимого есть адвокат. По назначению.
Он присутствует. Иногда даже слушает.
Иногда — кивает.
Но за оплату, которая не покрывает даже обед, трудно ожидать юридического чуда.
Так что адвокат по назначению становится элементом системы, а не её антиподом.
Формально защита есть. Фактически — нет.
И вот у нас готов идеальный процесс:
Обвинение активно, защита формальна, суд — солидарен.
Результат предсказуем, как конец советского фильма.
Разрушение состязательности: когда спор сторон превращается в обряд
Российский уголовный процесс сегодня — это не спор сторон, а процедура узаконивания уже принятого решения.
Судья больше не арбитр. Он — заверяющий орган на пути следственного материала к исполнению.
Оправдательный приговор здесь воспринимается как техническая ошибка.
Такую статистику потом нужно объяснять, оправдываться, «делать выводы».
Что делать? (вопрос риторический, но всё же)
Чтобы вернуть смысл слову «правосудие», нужны не косметические меры, а капремонт системы:
• Суд и прокуратуру — развести хотя бы физически. Пусть живут в разных домах.
• Судей — реально сделать независимыми, а не «условно самостоятельными».
• Адвокатов по назначению — оплатить по-человечески, чтобы они хотя бы открывали материалы дела.
• И главное: перестать бояться оправдательных приговоров. Потому что именно они — показатель здоровой системы, а не провала.
Адвокатская монополия на представительство — монополия на участие в ритуале? Адвокаты любят говорить о своей «уникальной роли» в уголовном процессе, о «высокой миссии защиты» и «титанической работе». На деле же большинство россиян платит не за результат, а за формальное присутствие в суде и обязательные фразы «уважаемый суд» и «прошу учесть смягчающие обстоятельства».
???? Оправдательных приговоров — 0,26%.
Это не статистика — это приговор самой системе, где адвокат превращён в декорацию, а защита — в процессуальную фикцию.
???? Монополия на представительство в уголовном суде означает, что только адвокат может защищать подсудимого.
Но что толку в монополии, если в 99,7% случаев всё заканчивается обвинительным приговором?
Получается, адвокат — не защитник, а профессиональный сопровождающий по маршруту «следствие → обвинение
Адвокат в России всё чаще становится дорогой массовкой при обвинительном конвейере. Он сопровождает процесс, но редко меняет его исход. И пока адвокаты будут больше думать о политике, о блогах и донатах, а не о том, как вытащить клиента из-под приговора, статистика оправданий так и останется 0,26%. Не монополия и не лозунги спасут адвокатуру. Её спасёт только реальная профессиональная реформа: жёсткий контроль, прозрачные результаты и возвращение к главной миссии — защите человека.
???? Пока же российское правосудие — это театр, где роли распределены заранее:
Прокурор — обвиняет.
Адвокат — присутствует.
Суд — соглашается.
А зритель — верит, что всё «по закону».
Свежие комментарии